Заслуженный артист России Игорь БОНДАРЕНКО, недавно отметивший своё 45-летие, ещё в детстве понял, что хочет стать актёром. Правда, в старших классах школы родителям, инженерам по образованию, удалось переориентировать его на более «приземлённую» профессию, но факультет электроники и системотехники лестеха совершенно неожиданно для всех привёл его к сценическому искусству. И сейчас каждое его появление на подмостках Мытищинского театра драмы и комедии «ФЭСТ» публика встречает бурными аплодисментами.
- Игорь Викторович, вы, наряду с другими «коренными фэстовцами», стояли у истоков театра. Как известно, всё началось со студенческой агитбригады. Вы пришли туда сразу после поступления в лестех?
- Да, и мне там очень нравилось. Но потом преподавательница по начертательной геометрии, заметив мою страсть к сценическому искусству, заявила: «Увижу в агитбригаде - поставлю двойку! И на вылет». Декан нашего факультета, её муж, сказал то же самое. У них было стойкое мнение, что актёрство затягивает, и студенты перестают учиться. После такого крепкого разговора с деканом и его супругой, я понял - пока мне нос казать в агитбригаду нечего. Тем более, в начертательной геометрии я не очень-то разбирался. Только на третьем курсе, я смог себе позволить вернуться. Мне предложили поехать в пионерлагерь вожатым. И мы там, естественно, готовили праздничные программы, концерты, играли сценки. По возвращении Татьяна Полянская, которая училась со мной в одной группе, опять позвала меня в агитбригаду.
- Идея создать театр наверняка появилась не на пустом месте.
- Ещё будучи студентами лестеха мы довольно много выступали с программами эстрадной клоунады, которые создали, изучив творчество «Лицедеев». Мы участвовали в концертной программе «Ха-Ха» Геннадия Хазанова и передаче «Аншлаг», познакомились со многими звёздами эстрады, с группами «Кино» и «Любэ», Александром Малининым, Лаймой Вайкуле... Когда пришло время распределяться после окончания института, решили создать свой театр.
- В спектаклях вам часто достаются комичные персонажи. Это связано с вашими жизненными принципами?
- Без юмора жить нельзя. И моё творчество направлено на борьбу с любой системой, угнетающей личность. Я хочу дать человеку возможность посмеяться над ситуацией, стараюсь приободрить, чтобы он ушёл из театра полный сил и позитивного настроя.
- Вы снимаетесь в кино и сериалах, в том числе участвовали в фильме «Сибирский цирюльник». Понравилось работать с Никитой Михалковым?
- Как таковой работы с Никитой Сергеевичем напрямую не было, хотя снимали нашу сцену долго - неделю, но в итоге урезали до нескольких секунд. Во время работы над фильмом Михалков лишь отсмотрел тот кусок, где я играл потешного генерала, и внёс поправки. Но я наблюдал за тем, как он работает на площадке. Это здорово. А ещё, когда съёмка удавалась, и у него было хорошее настроение, мыв перерывах частенько беседовали. Хотелось бы поработать с ним ещё.
- Вы принимали участие в некоторых телепередачах. Даёт ли это что-то в профессиональном плане?
- Конечно. Это тоже актёрская работа, но другого формата. Другие отношения с партнёрами, конфликты между персонажами, система подачи текста, общение со зрителями.
- В чём для вас принципиальная разница игры в театре и кино?
- Это два огромных и разных мира. Как сказал однажды Алексей Петренко на съёмках «Сибирского цирюльника» , театр - это непрерывный процесс, а кино - ожидание. Я к любой роли готовлюсь одинаково ответственно, но сложнее, конечно, театр. В кино можно попробовать несколько дублей, а здесь ты общаешься напрямую со зрителем, и все твои слова и движения сразу видны публике.
- В чём ваш секрет общения с залом?
- Это в чистом виде энергетика. Причём, если ею обладаешь, её можно и сквозь камеру и плоскость телевизора даже в телесериале передать. В своё время Армен Джигарханян, когда он ещё работал в театре им. Маяковского, показал такой фокус: до спектакля он клал на руку новенький червонец, который через какое-то время сворачивался в трубочку. А сразу после выступления, ещё до поклонов, ему опять клали на ладонь десятку, и она сворачивалась в трубочку моментально. Думаю, такая сильная энергетика и должна исходить от настоящих актёров.
- Игорь Викторович, вы помните свою самую первую роль?
- Это было ещё в школе. У одной учительницы была страсть к театру, и она организовывала для старшеклассников капустники, к которым привлекала и меня. Я исполнял под гитару злободневные частушки на школьную тему в платье, белом парике, огромных очках и на высоких каблуках. Звали меня Анастасия Жуть. Было смешно.
- У вас не было желания заняться режиссурой?
- Я делал постановки в студенческие годы. Но сейчас нет такого желания, потому что режиссёр - это отдельная профессия, требующая другого образа мыслей. Актёр может лишь объяснить коллегам, как бы он сам сыграл роль. А задача режиссёра состоит в том, чтобы организовать процесс создания спектакля, выстроить мизансцены, вычислить, какие конфликты должны быть между персонажами, и подсказать актёрам, как они должны выполнить то или иное действие.
Другое дело, театральная педагогика. Я многое знаю благодаря моим замечательным учителям во главе с Семёном Аркадьевичем Барканом и мог бы подсказать молодым актёрам, как разбирать роль, работать с текстом. Ведь со стороны виднее, что не так делает артист. К тому же есть хитрости, которых набираешься, работая с известными актёрами. Сам дошёл бы лет через десять, а тут тебе на блюдечке народный артист всё преподносит. Главное всё запомнить и проверить на собственном опыте.
- Расскажите о роли, над которой сейчас работаете.
- В готовящейся премьере спектакля «Три сестры» по пьесе Чехова я играю военного доктора Чебутыкина. Мне достался умудрённый жизнью персонаж, который наблюдает за происходящим с высоты прожитых лет и в то же время развлекает окружающих остроумными каламбурами. Роль сложная, потому что мне нужно представить себя шестидесятилетним человеком, видящим всю безысходность ситуации и в итоге теряющим смысл жизни. Впрочем, Чехов предоставляет Чебутыкину выбор. По финалу пьесы не понятно, что он для себя решил, хотя автор пишет: «всё четвёртое действие Иван Романович находится в благодушном расположении». В основном моя работа над ролью идёт сейчас в направлении осознания, что решил мой персонаж. Режиссёр-постановщик Алексей Курганов даже предложил, чтобы мой герой в конце спектакля прямо на лавочке с газетой в руках умер. Но мы ещё до конца не определились.
С.НОСЕНКОВА, Т.КОРОТКОВА, А.УРАЛОВА
"Родники", 18 марта 2011 г.
