Сегодня творческая карьера Ульяны Чеботарь складывается весьма удачно: она востребована как актриса и в родном театре ФЭСТ, и на телевидении, и в популярном столичном мюзикле Максима Дунаевского «Любовь и шпионаж», и даже в Институт современного искусства в качестве педагога. Секрет её успеха – в необычайном трудолюбии и оригинальном таланте, который сочетает в себе и артистизм, и вокал, и органичную пластику.
- Ульяна, вы ведь хотели стать певицей, а вовсе не драматической актрисой?
-Признаюсь, да. Меня с четырёх лет отдали в музыкальную школу на вокал, в хор – по настоянию лора и фониатра: из-за того, что у меня были недоразвиты связки, я в детстве разговаривала басом.
А поскольку брат у меня уже ходил в музыкальную школу, я тоже с энтузиазмом начала заниматься. И к семи годам уже стала голосисткой. Видимо, всё-таки природа взяла своё: я ведь крупненькая, а для голоса это важно, чтобы ему было, где разгуляться. В десять лет меня взяли в музыкальное училище – я параллельно училась и там, и в музыкальной школе. И всё действительно шло к тому, чтобы из меня сделать певицу – оперную или опереточную. Но у девочек тоже бывает ломка голоса, пусть и не такая явная, как у мальчиков. У меня же как раз она была ярко выраженной – до физической боли в горле, потому что я постоянно пела: в школе, на конкурсах, ездила по стране и миру… Надо было снизить нагрузку и некоторое время помолчать, а я делала всё наоборот, и голос в какой-то момент пропал – это случилось в пятнадцати годам, когда я заканчивала музыкальное училище. И так стало больно и обидно, что я на всё плюнула и ушла, недоучившись буквально несколько месяцев!
- Получается, что вы, скажем так, стали профнепригодны для реализации своей мечты?
- Да, но я не растерялась. Конечно, был короткий период недоумения: что дальше? А потом я подалась в потрясающую театральную студию города Томска «Осколки». Вообще-то там была такая система обучения с детства, при которой они проходили определённый курс за 4 года. Я же пришла к ним шестнадцатилетней дылдой. И преподаватели предложили мне отучиться по интенсивной программе, но последовательно на всех этапах с учениками, которые были намного младше меня. Как потом сами мне признались, они думали, что я не выдержу, брошу всё на полпути, но я оказалась на удивление настырная и старательная… Потом был Институт современного искусства в Москве, где, кстати, теперь уже и сама преподаю. Пугаю студентов своими пламенными речами о самоотречении, которого требует актёрская профессия (Смеётся).
- Ульяна, какими своими достижениями вы особенно гордитесь?
- Главным достижением считаю то, что я в принципе попала в театр. Один из педагогов ИСИ, Ввозная Валерия Фёдоровна, зная, что я человек поющий, предложила мне показаться в театр ФЭСТ, и меня взяли в спектакль «Тень»: прима Нана (Наринэ) Осипова собиралась уходить в декретный отпуск. Я, конечно же, была счастлива, но одновременно и напугана свалившейся на меня ответственностью. Однако и сама Нана помогала мне, объясняла, чуть ли не за руку водила, видя моё несколько неадекватное от волнения состояние, и другие актёры окружили меня максимальным вниманием и опекой. Затем была роль в спектакле «Провинциалка» по Тургеневу, а одна из любимых работ – в постановке «Марютка и поручик», это по драме Лавренёва «41-й» - помните, был такой фильм? У нас этот сюжет был переложен Юрием Юрченко на язык такой музыкально-поэтической композиции. Очень необычный спектакль получился, его поставил режиссер Александр Каневский.
Сейчас у меня семь ролей в театре, можно считать, что много – для молодой актрисы, к коим я себя причисляю, несмотря на то, что в труппе работаю уже не первый, а если быть точной, то шестой год. Последняя премьера этого года – спектакль «Летучая мышь» по Эрдману, а сейчас мы репетируем «Три сестры» Чехова с Алексеем Кургановым, очень хорошим режиссёром, я играю Наташу – жену Андрея.
- И вам никогда не хотелось в столичную труппу?
- Столица не должна быть самоцелью. Конечно, когда я окончила институт, я показывалась в московские театры – мне было интересно попробовать свои силы. И меня даже готовы были взять, но я как-то прикипела сердцем и душой к ФЭСТу, к его смелой и свободной стилистике. В ФЭСТе вообще не совсем типичная обстановка для театрального коллектива: нет интриг, зависти, пересудов – достаточно сказать, что все мои коллеги по-очереди побывали на премьере мюзикла «Любовь и шпионаж». Поверьте, это дорогого стоит! Для зависти характерно отсутствие интереса к тому, что делает коллега, нарочитое игнорирование его работ. У нас этого нет, может, потому, что между поколениями театра, в общем-то, не такая уж большая разница. Мы говорим на одном языке, и у нас, в хорошем смысле этого слова, атмосфера студийного театра. Если какие-то недоразумения или конфликты назревают, у нас принято в открытую всё выяснять, расставлять точки над «и» и уже в самом начале тушить любую искорку ссоры или непонимания: высказали друг другу свою претензию, объяснились – и всё, никаких подковёрных историй.
Для любого человека очень важно внутреннее ощущение своего места, вот наш театр и даёт мне это чувство. Те роли, что есть здесь у меня, слишком мне дороги. Я ведь работаю в синтетическом жанре, требующем от артиста уметь всё – и танцевать, свободно двигаться, и петь, выражать через вокал свои переживания, и, разумеется, элементарно хорошо играть свою роль как драматический актёр. В ФЭСТе востребованы все мои навыки.
- А вмюзикле?
- Играю с огромнейшим удовольствием! Егору Дружинину удалось создать такой актёрский ансамбль, связывающий сквозным действием всё происходящее с главными героями в исполнении Ларисы Долиной и Дмитрия Харатьяна. И все мы, участники этого ансамбля, по очереди играем массу ролей и исполняем различные вокальные партии, создающие канву и фон, на котором разыгрывается главное действо – история Мата Хари. Для мюзикла нас совсем немного (полтора десятка человек), от нашей слаженности и самоотдачи каждого зависит общий результат. Это удивительное чувство партнёрства!
А совершенствоваться в этом жанре помогают преподаватели Бродвейской школы: они периодически приезжают в нашу страну и преподают нам своё искусство, в котором достигли совершенства. В США ведь звёзды Бродвея не менее популярны, чем знаменитости из мира кино.
- А что даёт вам участие в телевизионном проекте «Дело Павла Астахова»? ведь, скажем прямо, там у вас отнюдь не драматическая и тем более не музыкальная роль – это полудокументальный сериал, такой наглядный юридический ликбез для телезрителей, что он требует от профессиональной актрисы?
- Да, мой персонаж в этом проекте не является собственно ролью в классическом понимании – я там просто секретарь Павла Астахова. Мне даже потребовалось некоторое время, чтобы приноровиться к этому и начать говорить максимально естественно, а то меня вначале преследовала такая, знаете, излишне театральная манера речи – поставленным голосом. Потом в записи посмотрела – и смех и слёзы! Зато я научилась правильно работать перед камерой, узнала, что такое телевизионные съёмки изнутри, познакомилась и подружилась со многими интересными людьми. Одно только знакомство с Павлом Алексеевичем Астаховым, яркой личностью, талантливым человеком, остроумным собеседником – уже большая удача. И, разумеется, для актрисы всегда плюс, когда её лицо регулярно видят на одном из популярных каналов. Я благодарна своему коллеге по театру Серёже Хапрову, который посоветовал мне попробоваться на эту роль.
- Значит ли это, что вы собираетесь заняться и кинокарьерой?
- Почему бы нет? Просто надо найти для этого время. Но пока всё моё время отдано любимому театру, преподаванию и продолжению учёбы, мюзиклу «Любовь и шпионаж» и «Делу Павла Астахова» - поверьте, нагрузка ещё та!
- Самоотречение, коего требует служенье муз, я надеюсь, не перечёркивает в вашем сознании планов на семейную жизнь?
- Нет, конечно. Необорот, в свои двадцать пять я стала замечать, что при виде подруг, у которых уже появились дети, становлюсь какой-то задумчивой, мечтательной. Вот сейчас многие мои коллеги развеселятся, начнут надо мной подтрунивать… Да, во мне проснулся материнский инстинкт. Любовь – она всегда присутствует в жизни женщины, но сейчас меня волнует именно семейная тема, материнство, а не просто романы. И не столько тревожит, что в силу своей занятости я порой не могу в принципе выделить время для подруг, друзей, для того, чтобы просто пообщаться с людьми – проблема. Но, я надеюсь, судьба пошлёт мне встречу с человеком, на которого у меня всегда будет время и ради которого я захочу остепениться и стать женой и матерью.
Лилит Гулакян.
Газета «Мытищинский городовой», №1, 15 февраля 2011
